«Немощные старики окажутся на улице», «людей заставили страдать», «многие не переживут транспортировку и стресс»… Какие только страшные прогнозы не звучали из уст владельцев и сотрудников частных пансионатов, которые не прошли процедуру лицензирования и с 1 октября были вынуждены закрыться. Что изменилось за два месяца? Печальные предсказания сбылись? Наши корреспонденты выяснили, где теперь живут постояльцы прекративших работу учреждений и как они оценивают свои нынешние условия.
Все пожелания максимально учтены
Министерство труда и социальной защиты предложило несколько альтернативных вариантов. Один из таких — размещение в государственном стационарном учреждении. Больше всех «переселенцев» принял Минский городской социальный пансионат «Родник» — свыше 40 человек. Директор «Родника» Наталья Зычкова ведет нас в ту часть здания, где находятся комнаты новичков. Сразу обращаю внимание на просторные холлы с мягкими белыми диванами, украшенные гирляндами и другой новогодней атрибутикой.
Наталья Зычкова
— Светлые тона создают атмосферу, а огоньки гирлянд нашим девочкам и мальчикам поднимают настроение, — поясняет руководитель. — Поскольку площадей у нас много, готовимся к празднику поэтапно и заблаговременно.
Под бывших постояльцев коммерческих пансионатов выделили целое крыло, закупили новую мебель, современные функциональные кровати и другое оборудование для качественного ухода. Большинство поступивших — а им от 60 до 95 лет — лежачие, а значит, требуют максимального внимания и медицинского сопровождения. В основном пожилые люди разместились по двое в комнатах с отдельными санузлами и телевизором.
Спрашиваю у Натальи Зычковой, как новички пережили переезд.
— Этим вопросом занимались родственники, но в транспортировке в социальный пансионат нет ничего особенного по сравнению, например, с посещением поликлиники или госпитализацией в стационар, — говорит директор. — Способного двигаться пожилого человека можно перевезти в легковом автомобиле самостоятельно. А для лежачих есть услуги специального транспорта с подъемниками. Причем доставят прямо к постели независимо от веса и тяжести состояния человека. Мы встречаем новичка у входа целой командой и уже в первые часы после поступления начинаем полноценно работать: кормим, подключаем специалистов по реабилитации и лечебной физкультуре.
Самый сложный этап переселения — сбор документов. Если для оформления в частный пансионат, как правило, достаточно было справки из поликлиники, то в государственное учреждение требуется внушительный пакет. Но с учетом сложившейся ситуации работники комитета по труду, занятости и социальной защите и территориальных центров социального обслуживания населения активно помогали и консультировали желающих переселиться на государственные метры.
Кстати, условия для всех одинаковые. Если у пожилого человека нет детей или других лиц, обязанных по закону его содержать, и в течение последних пяти лет он не продавал (не дарил) свою собственность, тогда за пребывание в государственном учреждении такой постоялец не платит, но у него будут удерживаться 90 процентов от суммы пенсии.
Если дети есть, то за проживание в «Роднике» необходимо платить чуть более тысячи рублей в месяц (средняя стоимость по стране). Эта сумма, надо отметить, не покрывает фактических затрат на содержание, особенно лежачих больных. Если сравнить с ценами в частных пансионатах, то разница очевидна. Проживание там обходилось ежемесячно от 1700 до 2400 рублей. Так что переселение экономически выгодно для родственников.
Еще одно преимущество государственного пансионата — полноценная медицинская помощь, включая узких специалистов, круглосуточное дежурство медсестры. Как правило, частники ограничиваются услугами по уходу.
«Боюсь поправиться — так хорошо кормят»
Один из главных вопросов, которым интересуются все, — питание. Наталья Зычкова комментирует:
— Не хвастая скажу: когда родственники наших бабушек и дедушек спрашивают, что им привезти, как правило, слышат в ответ однозначное: «Ничего. У нас здесь все есть». Мы строго следим за питанием. Проживающие должны есть мясо, рыбу, свежие овощи. Каждый день им дают лакомства — вафельку, печенье или глазированный сырок, обязательно фрукты, причем разные в течение всей недели. Хотя что я вам рассказываю, спросите у наших проживающих сами!
Директор предлагает пройтись по комнатам, где живут бывшие «частники». Знакомимся с учительницей на пенсии 88‑летней Ниной Барановой. Она приехала из‑под Боровлян, в пансионате живет больше двух месяцев.
— Небо и земля, — сравнивает Нина Ивановна прежние и нынешние условия пребывания. — Я 47 лет отработала в начальной школе, поэтому не могу обходиться без активного общения и постоянной занятости. А здесь богатая библиотека, журналы и газеты приносят в комнату, множество кружков. В частном пансионате я сломала ногу, но реабилитацией никто не занимался, хотя очень просила. Здесь я наконец стала разрабатывать свои больные ноги и пальцы с инструктором, на специальных тренажерах. А еще рисую, леплю. Да и красиво тут очень, просторно. Территория такая — глаз радуется.
Говоря о питании, Нина Ивановна смеется: уже набрала вес. А ее худенькая соседка Галина Войнилович неожиданно присоединяется к нашему диалогу.
— Я, дорогие мои, столько не ем, сколько здесь накладывают! Разве я в свои 87 такой кусок рыбы одолею? — женщина показывает на миску с супом и проникновенно произносит: — Лепшага раю няма, як тут!
— Галина Петровна, я верю — одолеете, это же только первое блюдо, — убеждает ее директор. — У вас должны быть силы!
Интересуюсь у обеих, вернутся ли они в свой прежний интернат, если там исправят недостатки и получат лицензию.
— Да вы что! Ни в коем случае! Никогда! — в один голос отвечают соседки.
Бабочки для настроения
Обходим несколько комнат с лежачими постояльцами. Одна из женщин, увидев в двери фигуру директора, эмоционально машет руками — зовет к себе.
— Ее привезли сюда полностью в неподвижном состоянии, — вспоминает Наталья Зычкова. — А сегодня она уже сама себе заплетает косички, хорошо ест, улыбается. А вот за соседку, которую подселили на днях, серьезно переживаем: тяжелое состояние, требует строго ручного кормления и полного ухода. Правда, есть положительная динамика — на днях заметили движение мышц лица.
Следующая комната, где лежат бабушки, которые не могут не только ходить, но и разговаривать, удивила непривычным декором — по стенам порхают яркие декоративные бабочки. Работники пансионата украсили интерьер, чтобы поднять им настроение, порадовать. В голову сразу приходят ассоциации с детским садом и атмосферой волшебства. Телевизор здесь «болтает» с момента подъема и до отбоя — тоже своего рода окно в большой мир. Одна из бабушек жестами дает понять, что нужно переключить канал…
Тест на совместимость
С Жанной Владимировной, бывшей воспитательницей детского сада, знакомимся в холле. Убеленная сединой интеллигентная женщина сидит в кресле, любуется огнями на елке. За несколько последних месяцев она успела пожить в двух частных пансионатах под Минском, а теперь переселилась в «Родник». Здесь ее все устраивает… за исключением шумной соседки. Вот и попросила директора переселить ее в другую комнату.
— Мы стараемся учитывать индивидуальные пожелания наших проживающих, — комментирует Наталья Зычкова. — Разумеется, если есть возможность выбора. В октябре, понятно, вариантов было больше, а сейчас пансионат уже почти полностью укомплектован. Однако при желании можно найти выход. Проще всего обеспечить максимальный комфорт мужчинам, которых у нас намного меньше, чем женщин, поэтому некоторые живут по одному в комнате.
Двое колясочников в сопровождении сиделок согласно кивают, услышав эти слова. Они поступили сюда в ноябре. Названий пансионатов, в которых раньше жили, не помнят, но, говорят, там было неплохо. На вопрос, не ностальгируют ли по прежним условиям, отвечают:
— Да нет. Здесь просто замечательно!
«Впервые вижу маму такой»
А вот и представился случай пообщаться с близкими проживающих. Ольга Бондарева приехала навестить маму. На предложение рассказать, удовлетворена ли она предоставляемыми здесь услугами, охотно откликается:
— Честно говоря, я даже не ожидала, что будет такой прием. Мы еще не оформились, а маму уже покормили. Пошли по комнатам — выбирали, где нам больше нравится. У мамы было шесть инсультов, одна сторона парализована. Не успела я спросить, можно ли повернуть кровать, чтобы мама нерабочей стороной лежала к стене, как санитары моментально переставили мебель. Учли все индивидуальные запросы по гигиене, оборудовали персональный звонок для связи с санитаркой. А сегодня мама похвасталась результатом своих занятий по трудотерапии — почти завершенное панно. Глаза у нее просто сияли. Впервые вижу ее такой!
Наталья Зычкова добавляет: Ольга привезла свою мать в «Родник» одной из первых, сразу после закрытия некоторых частных пансионатов. Собрала все документы в рекордный срок — за неделю. Ольга уточняет:
— Для того чтобы попасть в наши государственные учреждения, конечно, требуется много бумаг, надо повозиться. Но все эти хлопоты, поверьте, стоят того. Мы с мамой рады, что все так сложилось.
ПО ФАКТУ
Сейчас на рынке социальных услуг по‑прежнему работают пять частных пансионатов. Три в Брестской области — в Ивацевичском, Кобринском, Пинском районах, и два — в Минской области: в Воложинском районе и Ждановичах. Как прокомментировали в Минтруда и соцзащиты, любое из закрывшихся частных заведений сможет возобновить деятельность, если выполнит установленные законодательством нормы к техническому и санитарно‑гигиеническому состоянию, объему и качеству социальных услуг.
Директор частного пансионата в Воложинском районе Ольга Бруцкая отметила, что просьбы о заселении новых постояльцев после 1 октября ей поступали неоднократно:
— К сожалению, мы располагаем ограниченным количеством мест, поэтому смогли удовлетворить только одну просьбу — 85‑летняя женщина, способная передвигаться самостоятельно, переехала к нам из пансионата под Минском. Сейчас у нас находятся 39 человек. Больше принять никого не можем.
ЦИФРЫ
С октября в государственные социальные пансионаты из частных переселены более 100 человек. В основном они поступили в учреждения Минска (почти 80 мужчин и женщин).
Источник: sb.by
